В газете «Спорт-Экспресс» опубликовано интервью с саровской бегуньей Татьяной Фировой.

Российская легкоатлетка впервые ответила на допинговые обвинения. Фирова завоевала серебро Олимпийских игр‑2008 в Пекине в эстафете 4х400 м, а затем ее допинг‑проба «А» дала положительный результат при перепроверке.

Татьяна ФИРОВА: «БЫЛО БЫ ИНТЕРЕСНО УЗНАТЬ, НА ЧЕМ БЕГАЮТ АМЕРИКАНЦЫ»

- Ваша первая реакция, когда услышали про свою положительную пробу?

- Когда это случается с кем-то другим, воспринимается совсем иначе, чем когда касается лично тебя. Сначала я вообще ничего не поняла. Потом посчитала года, выходит, это было восемь лет назад. Захотелось сразу оправдаться, позвонила другим девчонкам. Аня Чичерова рассказала, что работает со швейцарским адвокатом, спросила, получила ли я пакет документов. А я даже не знаю: на почту что-то пришло, но не понимаю, тот это пакет или нет. Я столкнулась с подобной ситуацией впервые и, честно говоря, поначалу вообще не понимала, куда бежать и что делать. Сейчас уже чуть успокоилась и научилась все принимать как данность.

- Ваша версия, как запрещенные вещества могли попасть в ваш организм? Это были биодобавки, как утверждает наставник Чичеровой Евгений Загорулько, или что-то еще?

- Биодобавки были у всех, нам их давали в сборной. Но, кажется, все это было протестировано в лаборатории и считалось проверенным. Сейчас, спустя восемь лет, я много чего могу наподозревать... Но даже если что-то где-то было, уже ничего не докажешь - нет тех баночек и пузырьков, ничего. Это какой-то абсурд: сначала нам спустя много лет присуждают золотую медаль Афин-2004 после дисквалификации американки, а потом хотят отобрать серебро Пекина. Мне не надо того золота, но и наше второе место оставьте, оно было завоевано в честной борьбе. А выходит, у нас элементарно нет юристов, которые объяснили бы нам наши права. Насколько я слышала, результаты перепроверки были получены в четверг, а мне позвонили только в понедельник. И в итоге у меня осталось всего два дня, чтобы сообразить, ехать ли мне на вскрытие пробы “Б” и что вообще делать.

ХОТИМ ОБРАЗОВАТЬ КОМИТЕТ ПО ЗАЩИТЕ ПРАВ СПОРТСМЕНОВ

- Вы с Чичеровой работаете с одним адвокатом?

- Нет, но мои интересы представляет тоже иностранный специалист, который работает с той группой адвокатов. Они даже хотят образовать комитет по защите прав спортсменов.

- В отличие от Чичеровой вы не просили переноса вскрытия своей пробы «Б»?

- Мы с тренером поговорили и решили, что в этом нет смысла. Хотя вообще тренер настроил меня пессимистично, и поддержки я от него не получила. Дальше в этой ситуации я осталась одна и решаю все сама.

- Когда вы ожидаете получить результаты второй пробы?

- Я знаю, что моя проба “Б” была вскрыта 31 мая, но до сих пор результата нет ни в РУСАДА, ни у меня.

- Новость о том, что проба «Б» у вашего товарища по команде Дениса Нижегородова не подтвердилась, была встречена вами с воодушевлением?

- Это, конечно, приятно. Хотя не могу сказать, что я обрадовалась. Видимо, настолько не привыкла к протекции, что готова уже к любым обстоятельствам.

- Какой смысл вам бороться, нанимать адвоката, если вы в любом случае уже завершили карьеру?

- Мне хотелось уйти с почестями. Я заслуженный мастер спорта, имею две правительственные награды, и тут такое. Для моих друзей ничего не изменилось, но доказать свою правоту остальным - это дело чести.

- Почему вы вдруг решили завершить карьеру в олимпийский год?

- В сентябре я перенесла операцию на ахилле и после нее никак не могла войти в нужное русло для подготовки к Олимпиаде. Я пыталась тренироваться, но выполнять необходимый для выступлений на международном уровне объем нагрузок уже не могла. Мои занятия можно было назвать просто физкультурой, а никак не работой под Игры. В итоге примерно месяц назад я закончила. И знаете, почувствовала какую-то свободу - даже длинные волосы отрезала впервые за 25 лет.

- На вашем решении уйти сказался запрет российским спортсменам выступать на международных соревнованиях?

- Нет, в моем случае он не сыграл никакой роли.

НУЖНО НЕ ОГЛЯДЫВАТЬСЯ НАЗАД, А СМОТРЕТЬ ВПЕРЕД

- Как вы вообще считаете, проблема допинга в российской легкой атлетике существует или это все козни недоброжелателей?

- Я не могу судить супругов Степановых, потому что не знаю, что подтолкнуло их действовать таким образом. Но эти люди взяли на себя очень серьезную ответственность. Ну а в целом я считаю, сейчас нужно не оглядываться назад, а смотреть вперед. Прошло то время, когда Советский Союз был великой державой и силой мы могли добиться чего угодно. Сейчас уже нужно думать и действовать как-то иначе...

- Как вы предлагаете бороться с допингом?

- Еще перед 2012 годом я задумалась, что систему нашей подготовки нужно менять. Большинство тренеров возрастные, убедить их, что хорошо бы попробовать что-то новое, почти невозможно. Но и жестко стоять на старом тоже не получалось. В итоге мы не удержали все то хорошее, что было разработано в советские времена, но и ничего нового взамен не предложили. В итоге получилось так, что мы оказались зависимы от остального мира, и уже мир решил, что с нами делать.

- Среди наших 400-метровичек модно кивать на бегуний из США или с Багамских островов - мол, они точно что-то употребляют. Вы разделяете эту точку зрения?

- Мне было бы очень интересно узнать, на чем они бегают. Я думаю, действительно есть какие-то более современные методы восстановления от нагрузок, о которых мы не знаем. Когда я проходила медобследование, мне рассказали, что еще в Советском Союзе разрабатывали технологию, как из обычных витаминов создать препарат, аналогичный по воздействию стероидам. То есть анаболического эффекта можно добиться, не принимая стероиды, а используя препарат на основе витаминного комплекса. Эти исследования велись около 20 лет, ученые стояли на пороге открытия, но потом работа застопорилась. Я думаю, эти и многие другие технологии после распада СССР перебрались за границу, где успешно используются. Возможно, американские и другие спортсмены бегают на препаратах, которые не запрещены, не ловятся, но обладают тем же эффектом.

Наталья МАРЬЯНЧИК

Фото runners.ru